Апартаменты Росена------->

Макс помнил, что засунул фотокарточки в карман своего пиджака, который оставил в машине. А машина была припаркована где-то в центре города...

Несмотря на то, что проснулся он достаточно быстро, голова всё-таки начала немножко болеть. Потусил он вчера так, как в свои молодые годы, что было равносильно тому, чтобы на очень старый комп установить новый виндоус. Операционная система Макса крашилась и тормозила. Так что перед тем, как отправиться на квест с поиском тачки, он решил бахнуть кофе и закинуться быстрыми углеводами, чтобы начать нормально думать.

Росен быстро добрался до вывески с большой буквой "Т", и зашел в Табакерию. Несмотря на название, которое явно намекало на то, что здесь можно закупиться сигами, это были по сути обычные киоски, где можно было купить всё самое необходимое: кофе, закуски, бухло, лотерейные билеты... Очень часто здесь можно было увидеть итальянцев, закидывающихся чашечками утреннего кофе. Ну, как кофе...

В Италии было принято пить эспрессо. На первый взгляд, в этом была своеобразная логика: встал на работу, пошел за сигами, закинулся этой малюсенькой чашкой кофеина, взбодрился и быстро ушел. И и правда удобно, ведь, по логике, современный темп жизни не оставлял времени на длительные утренние ритуалы.

Проблема была только в одном. Итальянцы. Распивали они свои писюлечки с кофе порой по минут двадцать. Неспеша. Очень неспеша. Пиздец как медленно. Tranquila, как они сами любили говорить.

- Uno caffè americano per favore, - сказал Макс, обращая на себя внимание всех присутствующих табакерии. Он очень сильно палился тем фактом, что он иностранец. Как своим акцентом, так и выбором кофе. Три заказа на писюлечку эспрессо до этого, а потом большой американо Макса - это действительно привлекало внимание. Благо, за всё время пребывания в Палермо никто никогда не подходил к нему поговорить о жизни и расспросить, откуда он. Все-таки в его устрашающей хмурой роже были свои плюсы. Не зря вчера на тусе его неоднократно путали с русским.

Пока продавец делал кофе, Макс покосился на стенд с газетами и быстро пробежался глазами по заголовкам. Половину он не понял, но знакомых имён или каких-то страшных картинок вроде не увидел. Давненько он не чекал, что же происходит в этом городе.

"Надо будет глянуть новости, что ли." - подумал Росен.

- Vuoi un cornetto?? - спросил продавец, показывая на стенд с круассанами.

- Si, si, - спешно согласился Макс, оплатил счёт и поспешил уйти.

"По-любому ещё будут стоять тут и пиздеть ещё полчаса." - подумал Макс, напоследок бросая взгляд на итальянцев.

По дороге к машине Макс сделал пару важных звонков. Для начала он попытался связаться с опекунами Винсента, но среди родственников оказалась только бабушка, которая лежала в больнице. Тогда Макс попросил своих коллег узнать номер универа Винсента, где его уже как раз искали.

"Ну, кажется, обо всём договорился. Можно ехать."

---------------->Штаб-квартира спецслужб: Лаборатория

Охуенно начавшуюся с реального продвижения по делу, которое ползло со скоростью улитки уже год, осознания собственной востребованности и, вероятно, возможности покапать на мозги начальству, чтобы «дали деняк», неделю, казалось бы, вряд ли что могло испортить. Даже поломанный в пятницу удачным ударом нос, который, кстати говоря, не мешало бы вправить, не особо влиял на общее настроение Рея. А настроение у него было по меньшей мере отличное, и с этим самым отличным настроением, надравшись в ночь перед энергетиками, — ну так, захотелось немного подумать, что-то даже надумалось из категории «дайте деняк», — он и пришел в понедельник.
К слову, ни Эдвина, ни Эндрю, ни Том ничего ему не сказали по поводу его носа… хотя, очевидно, хотели, особенно петушара, который в первую очередь предпринял успешную попытку не заржать. Выдало его кривое ебало. А нос у него выглядел так себе. Так, что из клубного красавчика, который наверняка не пропускает ни одной игры в литробол и, заметив первые признаки скуки у девушки, уверенно катит яйца к другой, он вдруг резко стал похож на футбольного хулигана и вообще какого-то уголовника. Вот так и меняются люди от одной лишней травмы на лице… а что бы было, выбей этот сраный итальяшка ему пару зубов чисто случайно? Посему, честно говоря, насколько бы Рей не пытался быть похуистом, его все-таки интересовало, где сейчас находится Курт…

В отличие от остальных, Макс, пришедший в лабораторию с утра пораньше, чтобы, видимо, что-то уточнить, пошутить все же не постеснялся, и почему, стоило Рею только повернуться, лицо американца исказило сначала удивлением, а затем и подкатывающим смешком.
— Воу, что с тобой случилось? Чо нос повесил?
Рей отмахнулся:
— А? Та ничо. Работаем как обычно. Где этот любитель переломов шейки бедра, которому вечно заняться нечем?
Макс сперва, видно, растерялся, не поняв, кого Рей имеет в виду… ну, или не поняв, что он так гнусаво только что сказал.
— А, Курт? Скорее всего сейчас оперирует.
Рей тяжело вздохнул, что-то проблякав себе под нос и мысленно поставив галочку пойти искать Курта через пару часов, — или не через пару, хер его знает, какую он там старую бабку ножом мацает.
Далее Макс мимоходом ввел Рея в курс дела, что да как по расследованию, и упомянул, что нужно будет снова съездить на место преступления и померить тыкалкой улики. Это несомненно не могло не радовать. Честно говоря, после этих слов на душе даже как-то тепло стало, мол, вот это да, востребованный специалист с востребованными исследованиями, ездит куда-то и делает востребованные вещи…
Затем Макс еще упомянул, что должен подойти Винсент, — правда, для Рея пришлось уточнить, кто это, потому что имени пездюка он банально не запомнил, — и что у него нужно будет взять весь комплект анализов.
В этот момент, что характерно, на пороге лаборатории появился Курт, возможно даже вопреки сказанному Максом. Он только хотел что-то сказать, дожидаясь, пока Рей с Максом дошутят что-то про хуи и лост, но Рей его опередил, чуть ли не на всю лабораторию громко прогнусавив: «ТЫ МНЕ НУЖЕН. КАК ПРОФЕССИОНАЛ». Профессионально поставив Рею нос на место, Курт мельком уточнил что-то по анализам у Тома, а затем удалился.

— Кстати, ты мерить с Данте поедешь, — вдруг добавил Макс, пока Рей сидел и зажимал салфетками свой вправленный нос, пока из него ручьем шла кровь.
— Смешная шутка, — ответил Рейнард, сглотнув после этого.
— Так я не шучу…
— Несмешная, значит, — хмыкнул Хэйнс. — Ладно, ну тогда поедем как поедем, только я от этого очухаюсь сперва, — он обвел рукой свое лицо. Макс в ответ кивнул, после чего ушел работать.

Охуенно начавшуюся рабочую неделю, пожалуй, действительно вряд ли что могло испортить. На самом деле, даже эта новость про Данте ее не испортила. В конце концов, Рей уже давно не ребенок, чтобы обижаться на жизнь за то, что ему предстоит провести время с не самым импонирующим ему человеком.
Отношения с ним у Рея, надо сказать, были не такими уж и плохими, как у остальных, в частности, у Макса. До Хэйнса Данте, надо сказать, даже за год их совместной работы ни разу и не доебался, и с одной стороны это было удивительно, потому что он с легкостью находил тысячу и одну причину доебаться, а с другой стороны, — совершенно неудивительно, потому что область ответственности Рея была чересчур специфична, чтобы найти адекватную доебку, после которой можно хорошо пропоносить.
В целом, Рей оправдывал ожидания, можно сказать. Те ожидания, которые были у Данте, во всяком случае: он делал свою работу исправно, вовремя, нередко уходил в овертаймы просто потому, что самому хотелось что-то сделать, и его команда в целом разделяла примерно тот же стиль работы. И точно так же у Рея не было, как бы сказать, причин быкануть на Данте, во всяком случае адекватных.
Пожалуй, почти единственное, с чего Рея натурально косоебило, было то, насколько Данте вообще не пытался включиться в коллектив. Он, видимо, даже не думал об этом, как будто хорошие и дружественные отношения в коллективе — это не что-то, к чему нужно стремиться и что нужно поддерживать. И Рею это было откровенно непонятно, буквально чужеродно. Рею, который уже перебухал по 10 раз с каждым из своих подчиненных, и с которыми он может спокойно пойти в паб и травить анекдоты категории еще хуже, чем Б, — да даже с Эдвиной, которая с виду вся из себя приличная леди, на каблуках и с макияжем, а потом в легкую заливает пинту темного и ржет до хрюканья с анекдота про нюанс.
Но ладно только это. Можно было бы просто обозвать Данте шизоидом и забить, но нет. Каким-то совершенно магическим образом у него получалось портить всем настроение одним своим появлением. И с этого Рея, который в целом не имел претензий к нему, косоебило еще больше. Вдруг все коллеги резко становятся какими-то грустно-серьезными, все хорошее настроение в миг испаряется, и вот уже ни с кем не пошутишь, не посмеешься, и идешь работать как обычно, а не с хорошим настроем.
Общение и возможность отвлечься, о чем-то пошутить друг с другом, были для Рея чуть ли не ключевыми факторами в работе. А посему Данте, с которым даже было не поговорить нормально, — ни разу за год не удалось, то все плохо, то все еще хуже, — был как будто лишним. Отягчающим, если так можно выразиться. Чем-то, что нужно просто перетерпеть, и забить.
Впрочем… все когда-то бывает впервые, и Рею сейчас предстояло впервые куда-то по рабочим делам поехать с Данте. А потому быть вынужденным с ним общаться больше, чем обычно. Раз в дцать.

До пункта назначения они доехали молча. Впрочем, кто бы сомневался. У подъезда уже дежурила полиция, и стоило только им подъехать, а Данте выйти из машины, как к нему подоспели коллеги. Рейнард в этот момент решил забрать свое оборудование с заднего сиденья, — собственно, то, ради чего они сюда сегодня и приехали.
Пока они поднимались по лестнице, полицейский кратко разъяснил Данте ситуацию, тот задал пару вопросов и, получив на них ответы, кивнул. Рейнард в это время шел молча, поскольку не то что бы сильно разбирался в том, как ведется расследование. Да, даже за год. Вернее, он знал в общих чертах, как все делается. Что делают Макс и Сабрина, все такое. Но дай бог если это было хоть на долю интересно, как те же детективные сериалы. Дектер, X-files, или господи-помилуй Комиссар Рекс. «Скуби Ду для больших мальчиков», как однажды сказал один из русских друзей Рея. Ну и да, то, как собачились Макс и Данте, параллельно с тем, чтобы допрашивать хуй пойми кого по хуй пойми какой причине, не включающей в себя пламя и кольца, даже рядом не стояло с дефолтными приключениями немецкой овчарки по поимке очередного плохого парня на этой неделе.
Данте дал указание остальным полицейским, чтобы те покинули помещение, а Рей в свою очередь осмотрелся, чтобы понять, куда наступать нельзя, и где можно оставить аппаратуру, чтобы собраться и подготовиться к работе.
— Щас, короче, включусь, — предупредил он Данте.

Пока Рей собрался, прошло не более пяти минут, — Данте все это время стоял над душой, — после чего они вместе пошли в сторону единственной комнаты, гостиной и спальной одновременно.
Рей, даже не надеясь на то, что любая просвеченная пылинка на полке будет приводить психометр в панику, буднично замерял нулевые показания. Для него в этом не было ничего удивительного, а вот Данте, видимо, видевший психометр реже, чем самого Рея, очевидно, засомневался. Прибор-то гудел, но никаких полезных звуков не издавал.
— Эта штука вообще работает? — вдруг подал голос Данте.
Рей поднял на него взгляд и посмотрел как на «почти говно». Сомнения в профессионализме достаточно легко кололи самолюбие Хэйнса, поэтому на любые такие замечания он обычно велся, как маленький ребенок.
— Конечно работает, с чего бы ей не работать?
— Ни разу не видел, чтобы эта херня хоть звук издала. Ну-ка на мне проверь.
«Ну, конечно,» — раздраженно подумал Хэйнс. Вместо ответа он отошел чуть подальше и направил трубку психометра на Данте. От прибора послышалось стрекотание, напоминавшее счетчик Гейгера, а на небольшом табло на крышке прибора начали отображаться измерения.
Данте развел руками, мол, «ладно, убедил», после чего Рей продолжил собирать измерения уже по комнате.

— А чего ты такой хмурый, дружище? — снова неожиданно подал голос Данте.
Рей аж напрягся на секунду. Он и так уже был в некоторой степени обижен, — да, на такую херню, — а тут еще и самый нелюбимый хуй команды решил о чем-то побазарить.
«Поди, найдет еще, до чего доебаться,» — подумал Рей и вздохнул.
— Того, что меня отвлекают от работы тупыми вопросами?
— ... надо же, мне казалось, ты рта не закрываешь обычно, — ответил Данте.
— Сейчас мне не то что бы есть с кем рот открывать, — ответил Рей, проходясь трубкой психометра вдоль очередной полки.
— Но ты же вроде не один с этой своей тыкалкой ходишь.
— Чо? — не понял Рей, обернувшись на Данте.
— Ну типа... Тут есть я, — сказал он и будто сам в себе засомневался. — А то пиздец неловко за тобой ходить пока ты своей херней тыкаешь. Еще и молча. — добавил он, на что Рей лишь изогнул бровь.
— Ну, это не моя проблема? Мне норм, на циферки смотрю вот… — он похлопал рукой по крышке, где располагался экран с данными замеров.
— Слушай, я что-то не так сделал? Я вроде пытаюсь просто быть дружелюбным. — вдруг сказал Данте, и у Рея на секунду аж глаза округлились.
«Ну нихуя себе,» — подумал он, а затем припомнил, как все смехуечки резко откладываются на следующий день, стоит Данте быкануть на Макса или провести с ним полчаса рабочего времени.
Рей отвел взгляд, попытавшись поправить по меньшей мере охуевшее выражение лица, а затем на секунду задумался, и начал, стараясь как-то все-таки подбирать слова. А то еще обидит злого итальянского карабинера, и все, если не отстранят, то доебки без повода однозначно появятся.
— Блин, мужик, просто каждый раз когда ты приходишь в офис, ты будто силы и хорошее настроение из всех высасываешь. Я какой-то дискомфорт сразу ощущаю, что вот сейчас еще и мне достанется, что я где-то там чето недомерял или проебался…
— Я в твоих этих, — Данте кивнул на психометр, — ничего не понимаю. Так что вряд ли смогу сказать, что ты там что-то недомерял или проебался. Ты делаешь свою работу, я делаю свою. К тому же, пока ты у меня вопросов не вызывал. Только разве что то, что ты храпу даешь периодически, но это не мне твой храп слушать по ночам.
Рей нахмурился. Он не понял, что имел ввиду Данте, и сперва даже подумал, что тот использовал какой-то фразеологизм или игру слов.
— По чо я даю?
— Храпишь ты, Рейнард, — прямолинейно ответил Данте.
— А… — Рейнард аж на секунду завис.
Это была доебка. Это точно была доебка на пустом месте. До храпа, блять. Который Данте вряд ли слушает каждый божий день, чтобы вообще об этом заикаться! Понятно… Значит, Рей однозначно обидел Данте своей мини-речью.
«Ну все, можно вешаться, — мрачно подумал Рей, — этот клятый черт теперь и меня в покое не оставит.»
— Ну… рад, что не мешаю? — после небольшой паузы ответил Рей. —  В любом случае, надо еще осмотреть кухню, потому что тут пусто.
— Ок, тогда мешать не буду, — сказал Данте и вышел из комнаты, а затем и из квартиры. Он стал общаться с полицейскими, пока Рей снимал показания на кухне.

После кухни Рей проверил ванную комнату, в которой так же было пусто, а затем наконец вышел в коридор и просветил все здесь. Он опустил прибор, стоя посередине коридора, чтобы, может быть, как-то его перенастроить, но он резко застрекотал так, будто здесь были все 4 зиверта.
— Данте, у нас тут джекпот на ковре, — достаточно громко окликнул коллегу Рейнард, чтобы тот зашел обратно и посмотрел.
— Джекпот телесных жидкостей? — на ходу спросил Данте, возвращаясь обратно и прикрывая за собой дверь.
— Джекпот Пламени Грозы, — под продолжающееся стрекотание психометра ответил Рей.
— А… Значит, наш подозреваемый — Грозовик.
— Да, и по ходу он капитально дернул током чувака, но я не понимаю, почему тогда ковер нормальный… — задумчиво сказал Рей, уже даже не смотря на бешеные цифры на экране.
Ковер был просто обычным. Учитывая то, как зашкаливали показатели, Рей предполагал, что кто-то пытался что-то натурально поджарить на этом самом ковре. Как это бывает с теми несчастными, кто решает потрогать оголенный провод.
Впрочем, все его мысли сейчас носили исключительно предположительный характер. К сожалению, сталкиваться с нормальными Грозовиками ему с командой пока не доводилось, разве что с Солнцами да Туманами, что было огромным опущением. Потому, информацию о Пламени Грозы они могли только моделировать на основе данных о более слабых обладателях Пламени. Впрочем, данное обстоятельство заставило Рейнарда засомневаться в правильности их моделей.
«Надо будет перепроверить, — сделал он себе мысленную пометку. — А заодно узнать у начальства…»
— Есть два варианта: первый — ковер постелили после того, как наш казачок убил жертву… — задумчиво начал Данте, но Рей его поспешно прервал.
— Интересно теперь только, где тело. И кто так хорошо драит хаты, потому что пламени-то тут дохера, а следов как будто нихера.
— … второй вариант по твоей части, — продолжил он, видимо, проигнорировав тот факт, что Рей настолько бестактно его прервал. —  Может ли наш Грозовик так контролировать свое Пламя, чтобы не оставить вообще никаких следов?
— Не, — Рей однозначно мотнул головой. —  Мы тут все так и так следим, частицы Пламени, как показывает практика, вообще везде остаются, даже если ты дофига крутой в своем деле, — объяснил он, подняв взгляд на Данте. — Типа, даже Чезаре — вроде переселяет сознание в другое тело, а Пламя шлейфом идет. И мы это уже замеряли.
— Тогда пока только первый вариант. Больше узнаем, только когда найдем тело, — сказал Данте. Рейнард согласно кивнул, после чего, щелкнув еще пару кнопок на приборе, чтобы запомнить показания, наконец его выключил, и тихое гудение вместе со стрекотанием, которые он издавал все это время, наконец прекратились.
— Хорошо, что эти чуваки не в курсе, что у нас есть эта волшебная тыкалка, да? Пусть следят еще больше. Может потом наши смогут соотносить с генетической экспертизой пламя. А то они уже к этому потихоньку идут… — поделился Рей.
— Пока что нам надо найти владельца квартиры и допросить его знакомых... И, наверное, прислать сюда команду судмедов — вдруг те найдут то, что волшебная тыкалка найти не может, — сказал Данте, и Рей, если честно, несколько удивился: неужели этого еще не было сделано?
— Ну как бы да… ладно, лично у меня на этом все. Рыться по шкафам, кольца искать не собираюсь. Не моя работа, — отмахнулся Рей, и стянул с руки огромную перчатку, которой все это время держал трубку прибора, чтобы не исказить показания. Затем он стал собирать психометр обратно в сумку.
— Слушай, а можно как-то вообще тренировать Пламя? В плане, что вот, я же Облако, да? Теоретически я же могу чувствовать чужое Пламя, как твоя эта тыкалка, верно? — снова заговорил Данте. На тему Пламени ему, в общем-то, с кем угодно знакомым было говорить проще. Гораздо проще, чем на тему «а что я такого сделал, что меня все коллеги избегают?».
— Ну, да? — Рей недоуменно взглянул на Данте; ответ на вопрос был чем-то сам себе разумеющимся. — Ну, типа... чем больше ты его используешь, тем лучше оно должно со временем становиться. Как и со всем остальным в жизни? В качалочке там…?
Рей не просто так привел в пример качалку. По сути, методика тренировки в этом плане была одна и та же. Как ты увеличиваешь подходы, тренируя физическую силу, так ты и пытаешься использовать Пламя больше и лучше, чтобы добиться результатов. Он и сам, когда понял, что может натурально светить глазами, стал пытаться это делать. И в какой-то момент понял, как именно ему надо поднапрячься это делать, чтобы затем уже делать это без усилий. Потом он обнаружил, что фонит. И, когда попытался нафонить еще больше, немного пересрался, но от первых звуков бесящегося радиометра, лежащего в руке, у него натурально сердце ушло в пятки, — он научился, он знает, как это делать.
— Так Пламя у меня всю жизнь, считай. Но так точно определять всякую штуку, как твоя тыкалка, я не могу. Типа да, я чувствую Пламя, когда оно идет от человека. Но не след от него.
— Да оно так и так все от башки пашет. Типа, нужно пытаться как-то сосредоточиться на этом, вроде того. Можешь у Чеза спросить, или хз, у росиновского пездюка, он по словам Чеза чето даже и умеет, «потенциал выше среднего». У меня просто Пламя из принципиально другой категории, вряд ли подскажу нормально, — сказал Рей, пожав плечами.
— Росиновский пиздюк?… — во взгляде Данте читалось некоторое недоумение, а затем он нахмурился. —  А, ты про Винсента что ли? Слушай, судя по всему, тот вообще мало что знает.
— Ну хуй знает, Чез сказал, что у него потенциал «выше среднего». Вероятно, он даже что-то и умеет. Может он вообще нас всех уже наебал, и мы дружно думаем, что Курт Кобейн покончил с собой. Но я хз, рассказали ли ему что-то за Пламя, скорее всего, вообще нет.
— Если Максвелл ему расскажет про Пламя, то это будет уже хуй знает какой проеб с его стороны, — мрачно заметил Данте, и у Рея аж мурашки по спине пробежали от этого взгляда.
— Как бы да… но сам факт… потенциал не берется с пустого места, о нем судят на основе уже имеющихся наработок, даже если они неосознанные. А тут у нас вообще левый чел, который ничего не знает, — сказал Рей. — Можно ему не говорить даже про пламя, но хз, пригрозить пездюлями, если не расскажет, как он там, не знаю, что он делает, наебывает кого? Чо там вообще туманы умеют… — шутливо предположил Рейнард.
— Не знал, что ты настолько жестокий, чтобы и так забитому пацану пиздюлями угрожать… — с некоторым осуждением сказал Данте. — Туманы не только наебывать умеют, но и создавать иллюзии, переносить свое сознание в чужое тело, «переписывать» воспоминания… Короче, кучу всего. Запоминай, гений, — добавил он, похлопав Рея по плечу.
В этот момент Рей и сам помрачнел.
— Да я же прикалываюсь. Спасибо, Колумб… за открытие мне Америки.
После этого Рей замолчал, а после тяжело вздохнул.
— А вообще, пиздюлями и угрозами половина потенциальных проблем решается. Особенно в случае пиздюка. И че он там забитый, есть вообще инфа, чего он приперся?
— Нет, — резко отсек Данте, и Рей, имевший в виду чисто бытовые ситуации, закатил глаза. —  Во-первых, показания, которые получены путем угроз, не законны. Во-вторых, как показывает практика, люди скорее взъерепенятся и не станут ничего говорить, услышав какие-то там угрозы. Поэтому чаще всего в допросах используются другие методы — более гуманные, — закончил Данте, а затем и сам притих, видимо, размышляя о том, что ответить на последний вопрос.
«Господи, какой он душный,» — подумал Рей.
— Пацан сирота, недавно умер отец, — наконец сказал Данте, и Рейнард изогнул бровь. — Судя по всему, у него больше никого особо нет, а появился он здесь, похоже, по воле потекшей крыши. Диагноз ставить не берусь, но с башкой пацану явно надо разобраться.
Хэйнс как-то криво улыбнулся. Да, по мальчишке было видно, что с ним все очень нехорошо. Чего стоило только исколотое пирсингом лицо и 65 кг веса при росте в 180, о которых ему еще утром рассказала Эдвина, когда пацан только-только отправился по анализам. Что может быть лучше, чем анорексик с потекшей крышей, который всем своим видом требует внимания?
— Помянем. Тут у нас какой-то пиздец с делом, а Росу теперь еще с этим ояебу поехавшим возиться. Вот это я понимаю…
— Да это теперь походу наша общая проблема. Пацан, считай, свалился не только Росу на голову, но и всем нам. Пусть Максвелл и говорит, что это только его забота, но по сути…
Рей хмуро взглянул на Данте.
— Я нянькой не нанимался, — со вздохом сказал Рей. — С этого момента пездюкам в лабораторию вход воспрещен.